Что такое спящий эффект пропаганды? Почему оппозиция в Венесуэле - не устраивает палаточных лагерей и не сидит сутками на площадях Каракаса? Какую ошибку советских лидеров повторили лидеры боливарианской революции? Из-за чего цветные революции пока невозможны на Кубе? И главное, какое всё это имеет отношение к нам? Ответы на эти и некоторые другие вопросы зрители смогут найти в специальном репортаже.
Венесуэла.
Здесь всё другое: лица, климат, природа, кухня...
Даже вечер наступает почти без сумерек.
Но не похожи мы только на первый взгляд, рассказывается в специальном репортаже.
Наблюдая за тем, что тут происходит сейчас, многие страны смотрят и на собственное будущее.
По крайней мере, в том его варианте, каким это будущее видит главная демократия мира.
Неслучайно Дональд Трамп напрямую обратился к венесуэльским военным: Я хочу, чтобы мои слова дошли до всех официальных представителей, которые помогают сохранить режим Мадуро.
Сейчас на вас смотрит весь мир.
У вас нет возможности спрятаться от выбора, с которым вы столкнулись.
Вы можете воспользоваться щедрым предложением Гуайдо об амнистии и продолжать спокойно жить со своими семьями.
Если вы продолжите поддерживать режим Мадуро, если выберете этот путь, то у вас не будет безопасного пристанища или лёгкого выхода.
Вы потеряете всё.
- Дональд Трамп рассчитывает на простую человеческую реакцию - испуг и желание сдаться на милость победителя, - говорит автор фильма Вера Кузьмина.
- Но недоговаривает главного: этот победитель ещё никого и никогда не миловал.
Все видели, как пришла демократия в Ирак...
Мало кто из тех, кто сдался и поднял руки, сейчас спокойно живут со своими семьями.
Так и не нашли безопасного пристанища поверившие Вашингтону курды.
Лёгкого выхода нет у сторонников США в Афганистане.
Их партнёры уже, по сути, начали договариваться с талибами.
И это только последние примеры, говорящие об одном: всегда и везде Америка преследует только свои интересы.
Остальные - расходный материал.
Кто бы, что и на каком языке ни думал.
Выжить удаётся тем, кто привык отстаивать свои интересы.
Но именно расчёт на простые человеческие инстинкты может оказаться очень верен.
Ведь СССР в своё время развалили - именно так.
Новое в случае Венесуэлы только одно: там переворот не маскируют демократическими выборами.
Уже не нужны люди с кастрюлями на головах, скачущие на площадях страны.
Нет - по крайней мере, пока - сакральных жертв снайперов.
Такое ощущение, что сделан монтаж - большая часть вырезана, и вот: Я президент Гуайдо.
Признавайте меня, - рассказывает в фильме политолог Алексей Мартынов.
Такой революционный экспресс-сценарий, похоже, становится политическим трендом.
Но почему сейчас стал возможным такой компактный вариант переворота? Кто создаёт новые технологии? Почему теперь политтехнологи занимаются не столько политикой, сколько психологией? И как люди вне политики становятся её главной движущей политической силой?
