Рецензия на фильм Иуда и чёрный мессия 2021

Режиссер дебюта Шака Кинг - сын учителей и учеников Спайка Ли - однажды описал Иуда и Черного Мессию как нечто среднее между конформистом Бертолуччи и отступниками Скорсезе. Но первый фильм гораздо точнее объясняет наши компромиссы. А у второго тестостерона намного больше, сюжет его был артистичным, Скорсезе не обещал следовать сценарию оригинального азиатского фильма, поэтому зритель не знал точно, кто из героев повторится, а кто будет уничтожен.

Поскольку история Иуды и Черного Мессии хорошо известна в Америке, он не думает об использовании напряжения в качестве рычага. В первые секунды фильма зритель узнает, что Билл ОНил проживет до 1990 года.




С драматургической точки зрения это, безусловно, сильный ход. Но с точки зрения триллера это катастрофа: если бы мы не знали исход событий, фильм о введении пастуха в общество волков был бы намного ближе к «Бешеным псам» и «Чёрному клану». ".




"чем сейчас.

«Иуда и Черный Мессия» вообще очень своеобразно работает с законами жанра - и эта смелость и эта свежесть определенно имели бы очарование, если бы не результат. С одной стороны, биографический фильм Фреда Хэмптона отказывается идеализировать своего персонажа и занимать четкую позицию.




Речь идет не столько о глянцевых фотографиях шехидов (как в «Сельме»), сколько о видеолетописи о жизни революционеров, которая может не только вдохновлять, но и отталкивать. С другой стороны, под конец фильм тоже не в настроении для пацифистского пафоса - и это пугает, если учесть то, что он показывал раньше. Фильм можно посмотреть здесь, там можно и скачать новые фильмы.

Из всех громких драм о расовом конфликте в Америке только две «Рождение нации» более радикальны и жестоки, чем «Иуда и Черный Мессия».

Один был снят белым режиссером Дэвидом Гриффитом в 1915 году, другой - чернокожим режиссером Нейтом Паркером в 2016 году. Первый фильм, в котором линчевали людей в капюшонах с копотью на лицах, вызвал новую волну популярности KKK. Второй, в котором рабы подстрекают к жестокому, насильственному восстанию против плантаторов, потерпел неудачу. Со временем стало известно, что режиссеру и ведущему актеру Паркеру было предъявлено обвинение в групповом изнасиловании в колледже. Fox Searchlight, купившая права на фильм на фестивале Sundance за рекордные 17,5 миллиона долларов, отказалась от спонсорства фильма. Searchlight теперь стал частью Disney и участвует в любимой «стране кочевников».

А вот еще одно возможное прочтение обрисованного в общих чертах фильма: «Иуда» - это фильм не о человеке, а об общине. «Черные пантеры» похожи на орден монахов, в котором все называют друг друга братьями и сестрами. Солидарность и политизация (и радикализация) рассматриваются здесь как необходимость и неизбежность для тех, кому отказано в праве на достоинство. Иначе, как говорится в банальной фразе, к вам придет политика. Однако важно отметить, что сообщество угнетенных здесь в значительной степени открыто, что отличает Иуду и Черного Мессию от большинства фильмов об освободительной борьбе любой угнетенной группы. Фред Хэмптон, за которым следует Шака Кинг, думает дальше, чем предполагает сама программа черного национализма. Таким образом, лидер пантер, несомненно, готов заключить союз не только с бандитами в этом районе, но и с пуэрториканцами, и даже с ячейкой борьбы с белым скотом, проводящей митинги на фоне гигантского рабского флага. Конфедерация собственности.

Иуда и чёрный мессия - это не просто фильм о чернокожих, это более широкое определение - особая кинематографическая чувствительность, взгляд миноритарного акционера, который возможен только с точки зрения солидарности (об этом писал Денис Рузаев в своем обширном обзоре на эту тему. явление). Кинг не уделяет расовым конфликтам столько внимания, сколько можно было бы ожидать от такого сюжета, а вместо этого - в отличие от многих своих коллег - последовательно следует линии классовых различий. Встречи Билла с его куратором Рэем проходят сначала в гостиной офицера ФБР на фоне коллекции виски, затем в дорогих ресторанах. Билл приходит на эти встречи в костюме с галстуком вместо кожаного пальто и берета, сигары надежно зажжены; их последний диалог начинается с крупного плана стейка. Все это резко контрастирует с жизнью в гетто, даже если Кинг не хочет манипулировать зрителем и не нагнетает эмоции образами бедности.. . . . . .